Провела все выходные в «авиарежиме». Телефон включила только один раз, в воскресенье рано утром – это максимально безопасное время, можно ответить на все сообщения, будучи уверенной, что ответ не прилетит мгновенно, не оставляя тебе шансов избежать переписки. Ну а текущие интернет-дела, такие как отправка имейлов, публикация постов в блоге и прочие мелочи, я уже давно привыкла делать рано утром, в то бесценное время, когда есть шанс хоть на какую-то тишину. Не могу сказать, что оба дня прошли безоблачно, я бы даже сказала, они были чрезмерно эмоциональными. Но тем не менее, мне посчастливилось остаться в одиночестве, да ещё и без телефонов, и на короткий момент ощутить давно забытое чувство безопасности. Я уже как-то писала, что у меня проблемы с личными границами – тот факт, что меня может потревожить любой чих, это же не вина чихающего, проблема именно в том, что я разрешаю чиху себя отвлечь. А часто сама ищу этого чиха, потому что то дело, на котором нужно сконцентрироваться (а это всегда что-то творческое) – оно же такое энергозатратное, к нему так сложно подступиться, в нём так легко ошибиться. Вот я и ищу любые причины от него отвлечься. Так было почти всегда, и я почти с этим смирилась, потому что никогда особо не испытывала потребности реально сконцентрироваться – привычка делать всё на бегу не оставляла на это ни времени, ни сил. Но сейчас у меня очередной виток освобождения от лишнего, и на этот раз мне хочется погрузиться в работу немного глубже, чем я делала это раньше. Но я так давно живу без личных границ, так много людей и обстоятельств имеют ко мне круглосуточный доступ, так сильно я ко всему этому привыкла, что те несколько часов, которые я сегодня провела в изоляции, были для меня одновременно и спасением, и стрессом. И несмотря на то, что я дорвалась до такого редкого для себя чувства – хоть какой-то уверенности в том, что в ближайшие пару часов никто и ничто не будет меня дёргать и отвлекать, расслабиться всё равно не получилось – в голову лезли мысли о том, что именно сейчас, именно в этот крохотный промежуток времени, в который я дерзнула позволить себе роскошь стать недоступным абонентом, именно в этот момент произойдёт что-то непоправимое, и из-за своей глупой прихоти я упущу единственный шанс хоть как-то спасти ситуацию. Конечно, такой страх – типичная болезнь всех жителей большого города (ну и вообще всех жителей 21 века), но одно дело читать об этом в глянцевом журнале, а совсем другое – обнаружить, каких масштабов эта банальная болезнь века достигла в твоей собственной жизни.
Но несмотря на то, что я довольно подробно и драматично описала свои переживания, общее самочувствие всё равно улучшается. Я сегодня даже взялась за краски, правда, пока только за гуашь, и осилила всего один листик скетчбука, но для первого раза после долгого перерыва это уже кое-что. Ещё я сегодня перегладила гору белья, постирала в тазике те вещи, которые нельзя засунуть в стиралку и приготовила себе приличный здоровый обед вместо какой-нибудь вредоносности, а всё это случается не часто, это первый признак того, что намечается выход из сумрака и жизнь налаживается. Да, я по-прежнему не в лучшей форме, но если бы я об этом не писала так подробно, никто бы ничего не заметил. Хотя нет, самые близкие замечают, конечно, ведь всё это происходит у них на глазах. Но жить в безвоздушном пространстве, как бессмертные у Гессе, мне тоже не хочется, а значит, рано или поздно придётся смириться с тем, что люди будут знать о твоих слабостях, и перестать этого стесняться. Ведь у них тоже есть свои слабости. А у кого их нет.
6 октября 2019
ПЕНА ДНЕЙ 