Культурных впечатлений пост. Утром была на выставке, вечером в театре, и ещё хотела про книжку написать, которую только что дочитала и тоже очень впечатлилась. Погнали.
Выставка «Бывают странные сближенья» в Пушкинском, куратор — Жан-Юбер Мартен.
Посмотрела её два раза (ну в смысле за раз, но дважды). Сначала прошла просто так, без каталога с подписями, чтобы сохранить эффект неожиданности и получить чисто визуальные (и эмоциональные) впечатления. Как и задумывал куратор, «выставочный Диснейленд» (это я подслушала случайно у одного из экскурсоводов).
А потом ещё раз, уже постоянно сверяясь с подписями работ из буклета к выставке. Это, конечно, было полезно, потому что в «угадайках» я не специалист (так называются тесты на искусствоведческих факультетах, когда по работе нужно угадать художника).
Некоторые сближенья были слегка в лоб, а кое-что, напротив, очень удивило и порадовало. Ну и в целом интересная выставка, с удовольствием посмотрела, заодно повидалась с любимчиками, которых давно не видела. Нафотографировала гору всего, всё хочу начать делать альбомы быстрых рисунков по мотивам тех выставков, на которые хожу, просто для разгона, но никак не соберусь. В музее рисовать уже даже не пытаюсь — сегодня за три часа просмотра выставки так устала, что остаться на подольше, чтобы ещё и порисовать, уже не представлялось возможным.
Так, дальше театр. Про спектакль, на который мы шли, я специально ничего не стала читать, знала только название («Стражи Тадж-Махала»). Из которого, как вы понимаете, сложно что-то понять. Вернее, кое-что понять можно, но я была уверена, что воспринимать его нужно не буквально. Оказалось, что именно так и нужно воспринимать, и первые несколько минут я сидела с полной увереностью, что жанр происходившего мне теперь понятен. Но ситуация довольно скоро перевернулась с ног на голову. Не буду спойлерить, да там особо и не расскажешь, что к чему, сюжет нельзя отделить от того, какими средствами он разворачивается на сцене. Но в итоге я вышла из театра под очень сильным впечатлением. Кстати, ещё и очень смешно было местами, что тоже довольно неожиданно))
Ну и теперь книжка. Я её уже давно купила, хочу поподробнее изучить мир автофикшена, очень он мне интересен. Если честно, не думала, что будет так прикольно, готовилась прорываться через дебри, ну и всякое такое. В итоге буквально на одном дыхании прочитала, и местами, кстати, тоже нормально так посмеялась. Хотя есть в ней вещи и довольно криповые, от которых стоновится не по себе. Ну и очень много важного и невероятно актуального. В общем, огонь. Разумеется, не могу не процитировать немножко))
«Мне хочется, чтобы меня ничего не сдерживало, когда я пишу. Писать тебе кажется какой-то высшей целью — миру очень не хватает неугнетённого женского письма. Я слила воедино своё личное безмолвие и угнетённость со всеобщим женским безмолвием и угнетённостью. Думаю, сам факт, что женщина говорит, показывает себя парадоксальной, необъяснимой, дерзкой, самодеструктивной и, самое главное, выставляет свою жизнь напоказ — вот где самое революционное явление в мире. Может, я и опоздала на двадцать лет, однако прозрения не всегда согласованы во времени со стилем».
***
«Когда всё время живёшь в своей голове, не существует никакой разницы между воображаемым и тем, что происходит на самом деле. И ты всесильна и бессильна одновременно».
***
«…сижу в библиотеке «Арт-центра», начала систематически читать твоё эссе «Медиа и время магии» в каталоге Цюрихского музея, на который я наткнулась здесь в прошлый раз. Похоже, я твой идеальный читатель — или, скорее, идеальный читатель — это тот, кто влюблён в писателя, кто прочёсывает текст в надежде разгадать его личность и ход его мыслей –
(С помощью любви я учу себя мыслить) — смотрю на текст как на путь внутрь. С такой установкой никакой текст не кажется слишком сложным или невразумительным и всё становится объектом исследования. (Исследование хорошо тем, что что разбивает всё на микрокосмы: если тебе понятно изучаемое в рамках твоего исследования, ты способен определить и другие рамки, другие аспекты исследования. Всё существует по отдельности, обособленно, и никакого макрокосма на самом деле нет. Без границ нет и исследования — только хаос. И ты его разбираешь.)»
***
«Теперь я не могу перестать писать от первого лица, такое ощущение, будто это мой последний шанс в чём-то разобраться… ладно, пусть так, нет зафиксированного «я», но само «я» существует, и с помощью письма можно каким-то образом проследить его движение. Что, возможно, текст от Первого Лица так же фрагментарен, как и безличный коллаж, но более серьёзен: сближает изменения и раздробленность, сводит всё к точке, в которой ты действительно находишься».
***
«Отныне я хочу, чтобы всё происходящее со мной принадлежало мне, — сказала я. — Ведь если тут, в Америке, наши собственные жизни — единственный материал, с которым мы можем работать, не стоит ли нам заниматься именно кейс-стадиз?».
Собственно говоря, эта короткая формулировака идеально отражает причину, лежащую в основе моих бесконечных дневников. Помимо всех прочих причин, разумеется, о которых Крис Краус тоже пишет, например, о «праве говорить», которое принадлежит не всем, и невозможности женщине быть услышанной по-настоящему, всерьёз, в связи с чем письмо становится единственной формой доказательства того, что она вообще существовала, по крайней мере для неё же самой. Ну и всякие другие интересные штуки, не буду сейчас углубляться. Забавно, что она называет изучение собственной жизни «кейс-стадис», я точно так же это сформулировала в одном из текстов о своём блоге, когда подавала его в качестве исследовательского (и в чём-то даже наполовину социологического) арт-проекта на какой-то очередной опен-кол, куда меня, разумеется, не взяли.
Она ещё довольно классно пишет о выставке Китая, подробно разбирает некоторые его работы, ещё одно забавное совпадение, как раз недавно про него вспоминала и выкладывала его холст в одом из предыдущих постов. Так что я, как латентный мистик, воспринила это в качестве знака судьбы, и в тот же день купила себе его каталог (практически в состоянии аффекта, ибо очень дорого). Я уже давно собиралась поподробнее про него разузнать, с тех самых пор, когда впервые увидела его работы на выставке «Лондонская школа» в Пушкинском несколько лет назад (и влюбилась в них с первого взгляда). Очередной пример того, как сильно у меня разведены во времени причины и следствия. Ну ничего, хотя бы так))
Кстати, тоже от Крис Краус впервые узнала, что Китай, оказывается, был очень недоволен тем, как его работы интерпретируют кураторы и искусствоведы, в связи с чем начал писать к ним собственные тексты.
«Меня позабавило, что Р. Б. Китай был зациклен на создании экзегезы к своему искусству — каждую свою картину он сопровождал текстом. «Экзегеза»: попытка безумцев доказать, что они не безумны».
Я не знала, что такое экзегеза, так что погуглила. Вот определение из Википедии на случай, если вам тоже актуально:
Экзеге́тика, экзеге́за — раздел богословия, в котором истолковываются библейские тексты; учение об истолковании текстов, преимущественно древних, первоначальный смысл которых затемнён вследствие их давности или недостаточной сохранности источников. По экзегетике понимание достигается грамматическим исследованием языка, изучением исторических реалий и вскрытием намёков, смысл которых со временем сделался непонятным; конкретно-психологическими изысканиями и рассмотрением закономерностей формы произведения.
Сам каталог я пока не читала, только посмотрела работы, но выяснилось, что там помимо биографических и искусствоведческих эссе есть и эти самые «экзегезы» от первого лица, написанные Китаем о собственных работах. Не терпится поскорее их почитать, очень интересно))
1 февраля 2022
ПЕНА ДНЕЙ 